Наследие Махотина. Альбом живописи и графики
Книга также доступна в библиотеках. Подпишитесь сразу на несколько библиотек, чтобы получать книги быстрее.
Рекомендуйте книги своим друзьям! Ваши друзья получают скидку 10%, вы получаете скидку 10%.
Используйте вашу ссылку, и ваши друзья получат 10% скидку на эту книгу, а вы получите 10% скидку от стоимости покупки на свой лит-аккаунт. Читать далее.
- Размер: 200 страниц. 255 изображений.
- Музыкальный жанр: Биографии и мемуары Под редакцией.
Под редакцией С. Абакумовой
Создано с помощью издательской системы Smart Ridero.
Живопись и графика Махотина
Владимир Головин. Пролог.
В декабре 2017 года мы отметили горький юбилей: 15 лет назад ушел из жизни Виктор МакКортин. Несмотря на быстрый темп нашей жизни, 15 лет — это большой срок. Каким-то образом мы переживаем случившееся и вспоминаем тех, кто погиб. Но почему-то смерть МакКортина занимает особое место в моей памяти.
Кем он был для нас, что он дал нам, что он показал нам за свою не такую уж долгую жизнь? Первое, что приходит мне на ум, это не его картины или его искусство, а его непринужденное (не легкомысленное!) отношение к жизни. Это его непринужденное (не легкомысленное!) отношение к жизни. Иногда мне казалось, что Мао Хэтянь был настоящим даосским монахом. Действительно, его вдумчивое отношение к окружающему миру, его мужественная манера спокойно наблюдать за течением жизни вокруг него, часто нарушалась внезапными вспышками страстного интереса к новоявленной девушке. Гармония со своим Дао, своим жизненным путем, которому он неукоснительно следовал всю жизнь до самой смерти.
Имея сильную склонность к драматизации жизни (только на публике) и честным негодяям, он внимательно изучал мир и людей вокруг себя. Он искал глубокий смысл в мерцании повседневной жизни. И это были не его современные постмодернистские хэдбенгеры. Они конструируют «смысл» на холсте грамотным и продуманным, но совершенно механическим способом. Мировоззрение Махотина было органическим. Даже самые «блестящие» из его работ обращались к подсознанию, а не к логике, и были воплощением эмоций, а не постмодернистскими загадками, для понимания которых требовался изощренный ум.
В работах Махотина присутствует специфическое «состояние души», а не интеллект утонченного ума, но Виктор не привык к специфической «литературности». Для него обращения к литературным (в самом широком смысле) темам — это возможность понять (и дать нам понять) что-то о себе и людях, к которым он обращается. С душой и сердцем.
Со дня смерти Махотина прошло пятнадцать лет, но мое отношение к Виктору и его творчеству не изменилось. Любовь Христа к ближнему, любовь Христа ко всему, что существует в нашем мире, христианская терпимость к людям, великодушие к нашим мелким грехам, вера в лучших людей — вот лакмусовая бумажка для творчества Виктора Махотина.
Есть еще один аспект работы Махотинского, о котором я хотел бы упомянуть. Опять же, в одном из предыдущих текстов я писал, что Виктор — городской художник. У него не так много пейзажей за пределами города. Пейзажи без человеческого духа, так сказать, не сильно его затрагивают. Большинство его пейзажей — это городские пригороды. Однако, как ни удивительно, его город редко бывает его собственным. Однако даже в отсутствие мужчин (они в основном присутствуют в его городских пейзажах), нет «ощущения отсутствия любви». Все изображения в его городских пейзажах полны человеческого дыхания и жизни. В них столько человеческой души, которая не всегда видна и на портретах его работы, а ведь он был поистине великим портретистом! В его портретах мы не видим внешнего сходства с моделью, но мы видим мир, который Маутин внушил человеку.
Поэтому я думаю, что универсальной, «всечеловеческой» душой был наш друг Виктор Махотин, великий гуманист и любитель «домашних птиц». Покойся с миром, Виктор. Память о вас живет в наших сердцах.
Правдивы или нет эти слова о бедном художнике Викторе Федоровиче Махотине — решать вам, прочитав эту книгу и, главное, увидев ее.
Нина Хандели. Художник и ночь
Виктор Махотин оставил ряд ночных изображений, включая «Ночные виды», «Ночные петухи» и «Ночь в городе». Есть также натюрморт «Ночь». Возможно, для художника ночь была лучшим временем суток. Именно тогда тишина обретает в нас голос, начинает развиваться внутренняя сила, появляется особая острота и чувствительность души, а кисть движется легко и уверенно. Иногда приходит муза, и бессмертие кажется необходимым условием жизни. Но ночь — это также время тяжелых размышлений, грустных подведений итогов и усталости. Героями Махаутина часто становились люди, погруженные в такие тяжелые мысли, искалеченные непрерывными часами деформации лиц и тел.
Вместо того чтобы относиться к этим персонажам как к безжалостным зрителям, МакКутин проявил сострадание и сочувствие, что редко встречается в современном искусстве. За их уродством и деформацией он видит силу характера и независимость, хитрость и доброту. Иногда эти работы окрашены юмором. И здесь юмор — это щит ранимой души художника, который остро чувствует боль и слабость себя и других перед стихией жизни и течением времени. Но юмор Махотина также отражает подлинное веселье, которое может испытывать только свободный человек, такой как Виктор Махотин.
Он рано осознал бесчеловечность социальных условий, в которых жили он и его герои. ‘The Viz Workers, 1798’ уже фактически является обвинительным актом против системы. В своих произведениях последних двух десятилетий он открыто сатирически изображает абсурдность, нелепость социалистических устоев, лозунгов прошлого и преувеличенную пустоту лидеров. В своем творчестве он расстается с прошлым со смехом, но среди его картин на эти темы есть и трагические работы, такие как «Освобождение Сибири» (2002). Все эти работы очень полезны для ностальгирующего «сталинского» духа и должны быть увидены как можно большим количеством людей. Их речи, их гротески очищают их. У В. Махотина другие герои и другие тона. Это портреты его друзей, близких ему людей. В этих портретах есть яркие характеры и портреты, но главное — это некая нежность, лежащая в основе художника, его приятное удивление тем, что существуют такие разные и интересные личности. Его портреты — это не фиксированные суждения о человеке, а живой диалог с ним, незавершенный и бесконечный. Его портреты женщин с вопрошающими глазами и загадками бытия, которые никогда не будут разгаданы, очень красивы.
Вечер — это также романтическое время. И В. Махотин не избегал этого вопроса, он был чист и робок. Его обнаженные, тонкие, мечтательные женщины («Tryptic», «By the Water», «The Stranger» и др.) трогательны и уязвимы. Здесь Махотин лиричен, прозрачен и мечтателен. Что касается «Зова плоти», то здесь присутствует юмор. Это изображения кентавров, наготы и Эдема.
Но Махотин знает и другие качества женщин. Женщины — это ведьмы, обладающие страстью, раскованностью и способностью затянуть вас в темные круги, напугать и сделать несчастным («Бег», «Ночной петух»).
Виктор Махотин был чрезвычайно талантлив. Практически не пройдя ни одного из привычных нам художественных курсов, он нашел себя как художник и смог достичь особого художественного языка. Поскольку его глаз тренирован от природы, его палитра очень богата и гармонична, его пластика очень выразительна, а его графика потрясает. Как настоящий художник, он любит цвет, текучесть и интенсивность цвета. В его картинах есть свобода импровизации, и кажется, что все дается ему легко, бесплатно и просто так. Мы не знаем цену этого удобства. Мы не знаем, что отражает его молчание без посторонней помощи.
Юмор (добрый, горький, счастливый, злой), кажется, был доминирующим цветом его работ. Что связывало художника с этим, по сути, пограничным цветом лица? В чем заключалось его внутреннее разочарование? Что угнетало его, лишало дыхания? В. Махотин был не только художником, но и жертвой парализованных социальных условий. А за глазами этого веселого и общительного человека всегда скрывалась грусть. Несомненный талант Махотина подтверждают созданные им пейзажи.
На этой интерьерной работе изображены сельская местность, ночь и осень. Внутри этих сдержанных, статичных пейзажей всегда что-то происходит, и за этим что-то наблюдают. Пейзажи МакКортина живые, теплые и местные. Как прекрасно движение цвета, сопоставление масс цвета и текстуры, простота и совершенство композиции. Эти пейзажи напоминают портреты пожилых людей, написанные МакКортином. Это Россия, быстро меняющаяся внешне, но остающаяся глубоко неизменной, прекрасной и бедной. И если многие художники изображают новую Россию, запятнанную динамизмом и опытом современной жизни, то Махотин предпочитал видеть устоявшуюся глубину страны и избегал псевдопопулярной идиллии. Останутся ли в России такие старики и такие глубины — покажет время.
У Виктора Махотина есть скромная картина-натюрморт «Цветы». На нем изображены простые травы на фоне желто-розового рассвета. Эта зелень обладает очень нежной хрупкостью и эластичностью. Рассвет на рассвете. Виктору Махотину есть что сказать по этому поводу …
Оглядываясь назад, мы часто видим время, когда дверь свободы была слегка приоткрыта, когда художники открывали эту дверь своими плечами. Они видят это. Это была выставка на Сурикова, 31, а затем то, что вообще кажется нереальным, — выставка на Ленина, 11. Попав туда с улиц жестокого и агрессивного города, мы одновременно оказались в царстве свободы. Талантливая свобода.
А там стояла большая железная касса с однорублевым билетом, за которой сидел улыбающийся Виктор Макотин. Тот факт, что заведение закрылось так скоро, является одной из самых больших потерь в культурной жизни города. На Станции свободного положения на улице Ленина, 11 процесс современного искусства развивался свободно и органично, появлялись новые имена, царила атмосфера творчества и фамильярности. Бессменным директором участка был Виктор Махотин.
В то время, когда создавались километры чистых листов, Виктор был внимательным наблюдателем. Его работы полны юмора, с оттенком горечи и сострадания. И это многое говорит о подлинности его человечности. В нем не было ни паузы, ни пустоты. Виктор был очень общительным, вокруг него кружились сотни людей. И это сделало МакКортина уникальным человеком. Важность этой уникальности сегодня понимают многие, кто его знал. Вот почему так важно, чтобы башня Махаутина, как музей, была прочно связана с именем художника.
